Критика / Статьи / Интервью
Путник в снежный вечер не может найти пристанища, чтобы остановить коня и отряхнуть налип-
ший снег. Аллюзия восходит к танка из антологии «Манъёсю»:
Курусику мо
О, как неприятен
Фурикуру амэ ка
Хлынувший вдруг ливень
Мива но саки
На распутье дальних и чужих дорог!
Сано но ватари ни
Возле мыса Мива, переправы Сану,
Иэ мо аранаку ни
Нету даже дома, где б укрыться мог!
(Нага Окимаро) (Перевод А. Е. Глускиной)
(Фудзивара-но Тэйка) (Перевод В.Н. Горегляд)
Сочинение Тэйка можно сравнить с живописной картиной, но есть мнение, что оно было вызвано действительными
впечатлениями. Поэт Иио Соги определил его содержание как «замечательный пейзаж».
В. Н. Горегляд приводит еще одну интерпретацию стихотворения: «Стихи Тэйка в «Новом Кокинсю» на привычном
тесном стихотворном пространстве в 31 слог несут повышенную смысловую и эмоциональную нагрузку, требуя от
читателя высокой культуры для адекватного их восприятия:
Кома томэтэ
Схожу конем,
Содэ утихарау
Рукав встряхну —
Кагэ мо наси
И нет следа.
Сано но ватари но
В Сано на переправе снег
Юки но юугурэ
В вечерних сумерках.
Речь как будто идет об игре в японские шахматы сёги (все фигуры в них одинаковой формы и размера, а значение
каждой фигуры обозначено на ней соответствующим иероглифом).
Сразу же обращает на себя внимание цезура после третьей строки (она очень распространена в стихотворениях
антологии) и отсутствие очевидной связи между первой и второй половиной стихотворения: шахматная фигура конь
вначале и снег на переправе Сано в конце. Непонятно окончание стихотворения на словосочетании «вечерние су-
мерки». Дело оказывается в том, что все это стихотворение ориентировано на танка Нага Окимаро... Фудзивара-но
Тэйка использовал здесь прием хонкадори. Шахматный конь напомнил ему живого коня, его образ вызвал в вообра-
жении картину переправы Сано (древнеяп. Сану), а снег, который легко («без следа») можно стряхнуть с рукава, —
ливень, от которого негде укрыться .
Окуда Хисатэру, подчеркивая творческую индивидуальность Тэйка, замечает, что в действительности обращение
к песне из антологии «Манъёсю» вызвано только выражением «Сано но ватари» — «переправа Сано», которое обладает
свойством ута-макура (топонимическая метафора) как известный топоним, вызывающий различные ассоциации, про-
буждающий ответный эмоциональный всплеск .
Подводя итог сказанному, хотелось бы привести слова А. Н. Веселовского (1838—1906), основоположника
сравнительно-исторического литературоведения в России: «Все мы более или менее открыты суггестивности образов
и впечатлений; поэт более чуток к их мелким оттенкам и сочетаниям, апперципирует их полнее; так он дополняет, рас-
крывает нам нас самих, обновляя старые сюжеты нашим пониманием, обогащая новой интенсивностью знакомые
слова и образы, увлекая нас на время в такое же единение с собою, в каком жил безличный поэт бессознательно-поэ-
тической эпохи. Но мы слишком многое пережили врозь, наши требования суггестивности выросли и стали личнее,
разнообразнее; моменты объединения наступают лишь с эпохами успокоенного, отложившегося в общем сознании
жизненного с