— Хиляль, здесь семь нот. Именно они являются основой каждой мелодии. Это как алфавит, но на этом языке говорит лишь музыка.
Хиляль благоговейно прикоснулась к желтоватым клавишам, инструмент издал резкий звук из-под ее пальцев. Она испуганно одернула руку.
— Это совсем не сложно, я тебе покажу, — с улыбкой произнёс Леон и положил свою широкую ладонь на кисть девушки. — Что ты хочешь научиться играть?
Хиляль пожала плечами, нежные щеки порозовели от близости дорогого мужа, который получал удовольствие от ее смущения и придвинулся к ней. Их тела соприкасались, он обнял девушку одной рукой, чтобы было удобнее направлять ее ладонь. Хиляль покорно вжалась в тепло возлюбленного, слишком поглощенная перспективой овладения навыками игры на пианино, чтобы обратить внимание на сомнительную позу для обучения.
Для урока музыки такая близость лишь мешала, но в такой момент ноты были последним, что занимало мысли Леона. Ему открывалась очаровательная картина, и больше всего он хотел прижаться губами к изящной шее, забыть о музыке и не выпускать девушку из объятий.
— Что ты играл только что? — спросила Хиляль, повернувшись к Леону.
Их дыхания смешались. Молодой мужчина был слишком занят, любуясь ее розовым язычком, который пробежался по нижней губе. Леон чувствовал близость девушки, жаркая волна опалила изнутри, и было очень сложно сосредоточиться на чём-либо ином.