Сделалось как-то тревожно,
я подошла к двери и осторожно
приоткрыла её. Передо мной
стоял человек в малице, и всё
его лицо светилось улыбкой. Мы
некоторое время смотрели друг
на друга, и тут он громко сказал:
– А почему входная дверь рас-
пахнута? На дворе зима, холод-
ный ветер, а у вас что же, лето?
Это был национальный поэт
Леонид Васильевич Лапцуй. Я
знала, что он с семьёй поселился в
нашем доме по улице Республики,
дом 79, на втором этаже, но к это-
му времени мы ещё не успели по-
знакомиться. Мне стало неловко
за свою оплошность и пришлось
оправдываться, что я, вероятно,
не закрыла дверь на защёлку, и вот
результат: от порыва ветра рас-
пахнулась. Леонид Васильевич,
всё так же улыбаясь, произнёс:
– Докладываю, что дверь за-
крыл хорошо, как положено!
Закипел чай, я предложила
гостю раздеться и с нами поужи-
нать. Он присел на стул и сразу
же спросил сына:
– Как твоё имя, как звать папу?
Тот ответил:
– Павлик, а папа Василий Да-
выдович.
После этих слов поэт снова
заулыбался, даже обрадовался
и сказал:
– Так мы с тобой тёзки, мы
оба Васильевичи. И папу твоего
я знаю, мы часто встречаемся
в красном чуме на совещаниях
в отделе пропаганды, наш на-
чальник Эдуард Леонидович
Охманович.
Повернувшись ко мне, он
произнёс:
– Что это вы всё хлопочете
и хлопочете, присядьте с нами
и выпейте чая, а то совсем как
моя мама. Когда я жил в чуме,
встану утром, а она уже работа-
ет, ложусь спать поздно, она ещё
не спит. Да, трудно женщинам на
Севере, а тундровичкам совсем
тяжело.
Отхлебнув чая, задумался и
вдруг внезапно, громко и торже-
ственно произнёс:
– «Мама!» звучит над тундрою.
«Мама!» морями носится.
Мама погладит волосы –
Искры с ладони сыплются.
В рокоте моря Карского
Матери голос слышится.
Матери кровь кипучая
В песнях волной колышется.
Я знала, что Леонид Василье-
вич много раз в своём творче-
стве обращался к образу тундро-
вой женщины, женщины-матери,
женщины-мастерицы. Но в этом
стихотворении вырисовывался
другой образ, и на фоне се-
верной природы образ матери
представлен как очень волевой,
мужественной женщины. Меня
это стихотворение взволновало.
Мы долго сидели молча, по-
том поэт грустно произнёс:
– Я всегда хотел быть опорой
матери, видя, как ей было трудно
воспитывать нас без отца. Его у нас
рано не стало. А по законам тун-
дры, если нет отца, кормильцем
семьи должен стать старший сын.
Поэтому я долго не мог учить-
ся в школе, хотя у меня было
огромное желание быть среди
учеников. Но мама по праву за-
нимала главное место в моём
сердце. По-нашему, по-ненецки,
мать – старейшина рода. Дети,
внуки, правнуки для неё главное
богатство, она созидательница и
хранительница семейного очага.
Однако, несмотря на семей-
ные трудности, рассказал поэт,
он пошёл учиться. Вначале по-
ступил в Новопортовскую школу-
интернат, зимой учился, а летом
работал в разных организациях.
Был рыбаком, оленеводом-пасту-
хом, устраивался в экспедицию
сейсмической партии, и всё это –
чтобы заработать деньги на содер-
ПОДВИЖНИКИ | СУДЬБЫ. ХАРАКТЕРЫ. ЛИЦА
Пригласительное письмо на свадьбу.
Свадьба состоялась в Ленинграде, Мойка,
48, корп. 1, 13 апреля 1957 г.
жание матери и младших братьев,
так как она уже серьёзно болела.
– А учился я старательно, – про-
должал Леонид Васильевич, – и у
меня появилась мечта поступить
в медицинское училище, чтобы
узнать причины разных заболева-
ний и лечить родных и земляков.
Я слушала и понимала, что
передо мной добрый, чуткий и за-
ботливый человек, который болеет
всей душой за родных и земляков.
В школе происходили инте-
ресные события, вспоминал поэт.
В 1946 году из райкома приехала
девушка, она составила списки
учащихся, которым уже испол-
нилось четырнадцать. Потом
они дружно учили устав и были
приняты в ряды Ленинского ком-
сомола. Вскоре Лёню избрали
секретарём ученической ком-
сомольской организации, он нёс
ответственность за спортивные
соревнования в школе, органи-
СЕВЕРЯНЕ № 4, 2018
33