ГОД ТЕАТРА
СЛОВО О ТЕАТРЕ
Театр для актёра — храм. Это его
святилище! Твоя жизнь, твоя честь —
всё принадлежит бесповоротно сцене,
которой ты отдал себя. Твоя судьба
зависит от этих подмостков. Относись
с уважением к этому храму и заставь
уважать его других, священнодействуй
или убирайся вон.
Михаил Щепкин,
первый артист русского театра,
основоположник реализма в сценическом
искусстве
– Насколько, по-вашему, в про-
фессии важен интеллектуальный
и духовный бэкграунд личности?
Именно благодаря ему можно бес-
конечно смотреть, как молчат на
экране Тихонов или Броневой, а на
сцене Евгений Миронов.
– Не думал об этом, но опреде-
ленный багаж знаний должен быть.
Хотя, с моей точки зрения, очень
важна искренность. Случается, что
актёр прекрасно играет свою роль,
при этом не зная ничего ни о вре-
мени, ни о персонаже. Он просто
нутром чувствует и попадает в деся-
точку, так бывает. Это свойственно
не только нашей профессии, мир так
устроен, что и при отсутствии ин-
теллектуального багажа и совокуп-
ности знаний о мире можно попасть,
что называется, в точку и поймать
удачу. Но особенно это важно в твор-
ческих профессиях.
– Вы экспериментируете в
работе, потому что в арсенале
есть роли, противоположные
вашей сущности? В «Хапуне»
это тоже была роль на
сопротивление?
– Да нет! Я и хулиганом бываю
иногда, хотя выгляжу интелли-
гентно. Могу, например, стакан в
баре разбить, после чего меня оттуда
выгонят.
– Бунтарь?
– Отчасти, но, скорее, по своему
устройству, я панк. Если себя на-
90
САХАЛИН P.S. №12 (1), март-май 2019
правлю куда-то, то пойду до конца.
Если «поставлю на хулиганство», то
окажусь в тюрьме. Если на духовное
воспитание, и буду читать книжки,
то перечитаю все книги на свете и
стану святым (смеётся).
– А есть любимые вещи, которые
вы любите перечитывать?
– Кто-то сказал, что человек за
всю жизнь может прочитать только
три тысячи книг, поэтому стара-
юсь не возвращаться к знакомым
вещам, а браться за новые. Хотя зна-
комые вещи с возрастом открыва-
ются по-новому.
Очень много книг, которые я не
читал, а прочитать нужно обяза-
тельно. Из любимых это Джек Керуак
и другие битники. К сожалению,
до русской классики я просто ещё
не дорос. Для её постижения необ-
ходимо умение глубоко мыслить.
Вообще, с литературой у меня слож-
ные отношения. Серьёзно начал
читать только в училище благода-
ря Пелевину и его «Жёлтой стреле».
Этот автор, по-моему, представляет
вершину современного писатель-
ского искусства. Именно от него я
пошёл к Набокову и дальше «в глубь
веков».
С Ангары
на Тихий океан
– На Сахалине вы живёте уже
четвёртый год. Завязался ли
роман с островом?
– Мне Холмск нравится, я бы
там пожил. Там очень уютно. Как и
мой родной Усть-Илимск, он очень
романтичный. Моя малая родина
напоминает английский провин-
циальный городок – маленькие
дома, газончики, сам город стоит на
Ангаре. В Холмске, правда, море, но
можно тоже бесконечно смотреть
на морские просторы и отдыхать
душой.
Мы покатались с гастролями по
Сахалину, но очень хотел бы ещё
побывать в местах, где у острова-
рыбы на карте располагаются два
«плавничка». Удивительное ощу-
щение – жить на острове, у него
своя энергетика, которая рожда-
ется от чувства уединенности от
всего мира. От этого и человеческая
природа на острове другая. Даже
при современном уровне науки
вода и космос остаются во многом
тайной.
И профессия моряка манит – это
отдельная тема. На маленьком куске
железа (по сравнению с безбрежны-
ми просторами океана) оказаться
посреди моря, работать там – для
этого нужно обладать немалой долей
мужества. Видимо, мне нужно было
уехать на остров, отгородиться от
всех Татарским проливом и Тихим
океаном, побыть наедине с собой,
чтобы двигаться дальше.
– Похоже, вы не поклонник
мегаполисов?
–
Сейчас
уже
поклонник.
Раньше не думал об этом: было всё
равно, где жить. Сейчас убедился,
чтобы максимально продуктивно
прожить жизнь, нужно на мак-
симальных высотах и летать. Там
все силы, все деньги, все энтузиа-
сты. Мне кажется, что последние
как-то механически скапливаются
в крупных центрах страны. И там
легче и быстрее реализовать любые
идеи.
– В Чехов-центре реализовали
проект «Классный театр», и
вы в нём участвовали. Это дань
усть-ильимскому прошлому?
– Ну, просто предложили… А
вообще мне неинтересно учить
других, поскольку я ещё сам многому
не научился. Хотя у нас и была прак-
тика в училище, и я теоретически
могу дополнительно вести кружки,
но это меня не особо увлекает, зачем
притворяться? Я ведь эгоцентрист,
мне интереснее «про себя думать»,
нежели о других. Нет, учить других
– очень хорошее дело. Но, считаю,
сначала нужно самому подняться до
следующего уровня.
– К этой вершине можно идти
всю жизнь, а она будет уходить...
– Не соглашусь, ведь существу-
ет множество обратных примеров.
Но даже если бы таких примеров и
не было, расти и задавать более вы-
сокую планку совершенствованию
вредным не будет.
– Андрей Тарковский случайно не
входит в число ваших кумиров?