ГОД ТЕАТРА
В начале пути
Хулиган с внешностью доброго сказочника актёр
Чехов-центра Илья Романов о жизни и пути в
профессию
p p Людмила Кан
Истинные сахалинские театралы
сразу обратили внимание на
этого долговязого новобранца с
тонким интеллигентным лицом.
Хотя Илью Романова трудно
назвать премьером: главных ролей
в его послужном списке пока
немного. Надеемся, они впереди
в судьбе молодого актёра. А пока
предлагаем нестандартные ответы
нашего гостя на стандартные
вопросы журнала.
Профессия на
сопротивление
– Илья, меня всегда удивляет,
как человек выбирает такую
профессию, как ваша, потому что
аплодисменты и цветы – только
внешняя сторона. На самом деле
это одна из самых, я бы сказала,
страшных профессий. Есть
потрясающий фильм польского
режиссера Анджея Вайды «Всё на
продажу» о природе кинемато-
графа, но думаю, это можно рас-
пространить на все творческие
профессии. Пафос фильма в том,
что всё отдаётся на потребу
публике – мысли, чувства, пере-
живания. Вы выворачиваете себя
наизнанку перед людьми, которых
в принципе не знаете. Когда
человек в молодом возрасте
выбирает такую профессию, он
знает, что это его ожидает?
– Я не так давно думал об этом.
Мой путь в профессию начался с
того, что в жизни меня, кроме са-
88
САХАЛИН P.S. №12 (1), март-май 2019
мопознания, больше ничего не ин-
тересовало. Я сам по себе закрытый
и неразговорчивый человек, неяр-
кий… Короче, интроверт. И мне захо-
телось выбрать профессию, которая
будет «в штыки» с моей сущностью,
на сопротивление, если можно так
сказать. Я пришёл к тому, что любое
искусство – это акт самопознания, и
в этом отношении мы очень близки
к духовным людям, служащим в
храмах.
– И как начался ваш путь к
самопознанию?
– В 15 лет однажды я гулял в
родном Усть-Илимске и встре-
тил парня, которого не видел с
детского сада. Мы разговорились,
он рассказал, что учится на те-
атральном отделении в нашей
школе искусств. Его рассказ так
меня увлёк, что вслед за ним стал
ходить в школу искусств. Не могу
не сказать пару слов о руководи-
телях студии. Сергей Викторович
Гейзель и Татьяна Михайловна
Соболева, крепкие профессиональ-
ные актёры, специально приеха-
ли в маленький советский городок
развивать театральную культуру.
Сначала они поработали в школь-
ных кружках, а потом им довери-
ли театральное отделение в школе
искусств. Правда, на них косились
музыканты, хореографы, но они,
наперекор всему, будучи сильны-
ми личностями, делали своё дело.
Большинство наших студийцев по-
ступали в Иркутское театральное
училище, я не стал исключени-
ем. Правда, планировал поступать
после 11 класса, но в десятом классе
узнал, что в тот год курс будет на-
бирать известный в местном теа-
тральном мире Александр Булдаков,
уже на вступительных экзаменах
стало известно о втором мастере –
Валентине Зверовщикове.
– Родители не сопротивлялись?
– Отец сразу дал добро, хотя по-
ворчал, что сейчас эти «творческие
финтифлюшки» никому не нужны.
Он сам по профессии электрик,
родители оба работали на нашей
знаменитой Усть-Илимской ГЭС,
папа был машинистом и следил за
гидроагрегатами.
Уроки альма-матер
– Истинные театралы уже
оценили особенности выпускников
Иркутского театрального, их
отличает безупречная сцениче-
ская речь и движения. Скажите,
вы в училище специально над
этим работаете?
– Да, у нас очень хорошая,
мощная школа. Педагоги уделяли
и речи, и движению особое внима-
ние, не делали нам никаких побла-
жек. Я сам многое упустил, был не
слишком ретивым студентом. Если
б не ленился и осознавал, насколько
это важно – себя построить, резуль-
тат был бы другим. Большинство
однокурсников в силу возраста или
жизненного опыта лучше меня по-
нимали, куда пришли и зачем. Я же
на тот момент этого не знал, за-
нимался не очень усердно. В конце
первого курса меня даже отчислили:
поставили двойку по мастерству,
потому что принёс недостаточно
этюдов, занимался другими инте-
ресными вещами – пытался писать
музыку и стихи.
Мне повезло, что последним
экзаменом
стояла
сценическая
речь, хотя обычно стоит мастер-