наше ОТ ФЕВРАЛЯ военное ДО октября прошлое 1917 ГОДА
Право и Защита
Каждый день войны обходился России в 40 млн рублей . Ни царская семья , глава которой , император Николай , на вопрос переписи населения о роде занятий гордо написавший « хозяин земли русской », ни родовая аристократия , владевшая колоссальными состояниями , в финансировании военных расходов из личных средств не участвовали . Неся огромные расходы , государство прибегало к многочисленным займам , как внешним , так и внутренним . Банки Англии , Франции , Италии и Америки предоставили России более 8 млрд рублей . Внутренние займы были в несколько раз больше . Всего же к исходу 1917 года государственный долг достиг 60 млрд рублей . Этими деньгами государство оплачивало военные заказы и затыкало бюджетные прорехи .
Колоссальные по размерам промышленные предприятия , производившие вооружение , снаряжение и амуницию для воюющей армии , являлись собственностью обезличенного акционерного интернационального капитала . Часто акции предприятий , выполнявших военные заказы , принадлежали тем же банкам , которые предоставляли займы Российскому государству . Деньги банкиров — держателей акций предприятий , производивших вооружение , став займом , а потом средством расчета за военные заказы , возвращались обратно в виде прибылей и дивидендов . Империя получала средства для ведения войны и все увеличивающийся долг . Оружие и боеприпасы перемалывались молохом войны , их производили заново , делая для этого новые займы , и финансовый поток совершал новый оборот , обогащая заимодавцев и разоряя одалживающих .
С 1914 года был прекращен размен ассигнаций на золото , и необеспеченные бумажные деньги стали жертвой инфляции , обесценивавшей рубль все больше . В 1917 году иностранные банкиры отказались кредитовать Россию , уже неспособную обслуживать долги , выплачивая проценты . Российские власти предержащие попали в прямую зависимость от владельцев российских банков и заводов , уже заседавших в военно-промышленных комитетах , приобретавших политическую силу . Члены этих комитетов входили в центральные комитеты легальных партий , заседавших в Думе , и таким образом реальная власть оказывалась в руках финансово‐промышленной элиты , представленной политиками в Думе и менеджментом в военно-промышленных комитетах . И упускать эту власть они совсем не хотели . Оставалось только сменить форму правления , к чему дело и велось .
Из статей Фильчугина ясно видно , что как таковые государственные нужды большинству россиян были глубоко безразличны . Веками их приучали : « Всяк сверчок знай свой шесток », они и относились к внешнеполитическим событиям со стоическим безразличием , твердя : « Не нашего ума дело !». По-настоящему простой люд беспокоили только трудности с покупкой продовольствия , отсутствие качественной водки и опасность « загреметь » на фронт .
* * * Армия перестала быть опорой власти . Большая часть ее кадрового состава полегла в первые годы войны . К 1917 году большинство воевавших солдат были призванными из запаса . Офицерский корпус формировался по необходимости военного времени , и командирами становились фронтовики из простолюдинов , окончившие ускоренное обучение в школах прапорщиков и на краткосрочных офицерских курсах вчерашние гимназисты , студенты и молодые чиновники . Понятия « офицерская честь », « долг перед родиной » и прочие основы сознательной дисциплины постепенно утратили смысл , перестали быть руководством к действию , правилами жизни . В тогдашней армии служило немало людей , полагавших , что главное — выйти из военной передряги живым и по возможности здоровым . Дальше уж как‐нибудь само собой все наладится .
Постепенно в армии вызревали все более грозные процессы . Гибнуть « невесть за что » на фронте , в то время как в тылу « жируют », воевавшим солдатам и офицерам казалось верхом несправедливости . Того пуще крамола расцветала в тыловых казармах , где призванные из запаса меньше всего желали идти воевать и ради этого были готовы ввязаться в любую политическую авантюру . Дело усугублялось еще и тем , что обеспечение армии было поставлено из рук вон плохо . Вернее , поставлено таким образом , чтобы интенданты и поставщики замечательно удобно « грели руки », а воинам доставались жалкие крохи и дрянь , « проведенные » по отчетам как отличные продукты и снаряжение .
Те , кто видел это своими глазами , так описывают ситуацию : « В сравнении с общим положением в городе особо остро стоял вопрос с продовольствием в войсках Коломенского гарнизона . Солдаты вынуждены были буквально выпрашивать питание под окнами . От нехваток товаров и продуктов во всех копилось недовольство , всюду росло возмущение ».
Даже генералы из потомственной аристократии , столкнувшись с поставщиками — членами военнопромышленных комитетов , ощутив вкус больших денег , которыми с ними « делились », и те уже были « не за царя ». Более того , многие из военных , у кого « рыло в пуху », как огня боялись окончания войны , подсчетов и выяснений : кому , куда , чего и сколько . По этой причине они « стали склоняться к демократическим преобразованиям », которые , погубив « старый строй », оставили бы их при больших деньгах и отвели топор правосудия от их шей . Девизом стало « чем хуже , тем лучше »: чем запутаннее ситуация , тем труднее кого‐либо поймать . Страна неслась под горку , словно на салазках темной ночью , и так , вслепую , со всего маху въехала в грозный 1917 год .
36 ЯНВАРЬ — ИЮНЬ , 2017 , № 1 — 6 www . pravo-mag . com