Тишина царила во всей Аргемоне, и никто не подавал звука в этот рассветный час: те, кто ложился рано, ещё не успели вернуться из путешествия в царство Морфея, а те, кто привык засиживаться допоздна, уже добрёл до кроватей или так и уснул с пером, пергаментом и горой книжек вокруг, или накрывая с собой весьма коварные и крайне секретные тайны, планы, отчёты… Но где было их тайнам, маленьким и большим, до того, что должно было свершиться.
Едва рассветный луч упал на жилые арцисканские Башни, как белое сияние вспыхнуло над одной из них, а над другой разлился золотистый свет; прошло несколько минут, и на обоих шпилях материализовались духи-хранители. Ослепительно-белый единорог тихо заржал, а от вечно горящих крыльев феникса раздавалось мерное потрескивание, но больше ни один звук не нарушил тишину; фигуры застыли, глядя в одном направлении, и ждали.
Что-то грядёт.
Что-то стучится в дверь, до предела натягивая тонкую сеть из ниток судьбы, и мироздание, потянувшись, перестраивается, нехотя и полусонно давая нетерпеливым событиям произойти.
На донышке Цитадели, где-то в подземельях, а может быть, и ещё глубже, в самых недрах земли, держащей на себе Арцис, встрепенулась Легенда, и все спящие и дремлющие, что бы ни виделось им во снах, впустили в своё сознание таинственные видения, а если кому-то довелось проснуться, он наверняка увидел всё то же в отблесках огня.
Видение первое. Золотой Ардор
Остроконечные скалы сияли золотистым огнём, и в самых дальних уголках отнюдь не безмятежной земли караульные, дежурные и пограничники обернулись к сияющему свету. Они хорошо знали эти скалы, и в сердцах тех из них, кому не давало покоя само существование скалистого города, вспыхнула надежда: неужто пожар охватил проклятое место, неужто наконец исчезнет с лица земли это чересчур гордое и смелое племя, что никто не сумел покорить, пока горцы сами не пришли к одному из королей, чтобы предложить свою верность. Через несколько десятилетий, в том числе благодаря их стараниям, маленькое королевство расползлось, объединив другие