закончится. И только это мешало ей вспыхнуть, изобразив пороховую бочку, в которую наконец попала искра.
Спустя два месяца
Это было Рождением. А может быть, Воскресением. И, совершенно точно, одной маленькой надвигающейся Смертью.
Синекожее красноглазое существо сделало первый дрожащий шаг из Цитадели. Мойра регулярно насылала на него заклинания чистоты, чтобы предотвратить проблемы, поэтому сейчас, довольная, что пыль наконец ушла (но всё ещё ощущая её незримое присутствие повсюду, будто теперь её преследовал призрак пыли и затхлости), шла рядом, придерживая подругу и позволяя ей опираться на её плечо. Волосы на голове Стефании предстояло распутывать часами даже с помощью заклинаний, а уж в немагическом мире ей не светило роскошной шевелюры: скорее, ей блистала из недалёкого будущего идеальная задорная лысина.
— Как здорово на свежем воздухе! — ахнула Стефания. — Какое счастье наконец оказаться снаружи!
Мойра с шумом втянула в себя воздух и медленно выдохнула. Где-то в стороне от их дороги, в кустах, мгновенно истлела кучка мусора, которую в рамках субботника собрали аргемоновцы.
— Вот здорово, правда? — спокойно согласилась она.
— Бадминтон! Они играют в бадминтон! Пошли тоже поиграем!
Стеффи рванулась к полянке, на которой и правда лежали свободные ракетки, запнулась и упала. Мойра, всем своим видом выражая ангельское терпение, подняла арцисканку обратно.
— Не хочу, — сказала она.
Стефания замерла и растерянно обернулась. Кажется, монотонная ежедневная работа всё же после определённого предела способствовала деградации: на её лице было написано удивление пятилетнего ребёнка.
— Но почему? Это же здорово!
— Нет. Я хочу купаться.
Стеффи, у которой умерли все инстинкты от распознавания чужого