Моя первая публикация Северяне, №3, 2019 | Page 101

ОБРАЗЫ ЗЕМЛИ ЯМАЛЬСКОЙ | ДВИЖЕНИЕ ЧУВСТВ тузии вернувшийся в родные края, ведёт себя неподобающе. Взрослый отнимает обувь у ре- бятни. 6 Недостойный мужчины поступок вызы- вает гнев авторитетнейшей женщины рода – та дает бузотеру активный отпор. Частенько в картине поминается имя кремлёвского горца, с портретом вождя, к примеру, беседует старый шаман (что, чест- но сказать, режет мой слух и глаз). Сталин тут обретает черты амбивалентного боже- ства: он может карать непокорных, разметав по просторам Сибири тьму неугодных режи- му людей, или проявлять отцовскую милость, освободив представителей малых народов от обязательного призыва. Таким, вероятно, и виделся северообским хантам грозный мо- сковский царь. В фильме «Хон юш» проявляет себя грустная закономерность этнического кино: самыми не- убедительными выглядят в нём куски с участи- ем русских натурщиков (непрофессиональных актеров). Возможно, всё дело в смене языко- вой стихии, в отсутствии общего кода – линг- вистического, психологического, культурного. Не стыкуются интонации, мимика, темпоритм бытового существования. А может, причина природных ресурсов, чем необходимо для бытовых нужд). 5 В фильм вошло немало этнографических сцен. Хантыйские женщины обучают русских подруг своим насущным умениям – выделке шкурок. Воссоздаются шаманские практи- ки: старик-предсказатель погружается в сон, чтобы – в иных пространствах – пообщаться с душой солдата, от которого нет вестей. Эмо- циональным пиком картины становится ри- туальное действо, посвящённое Дню Вороны (зооморфная ипостась богини Калтащ Анки, покровительницы женщин и детей). Члены се- мейной группы готовят жертвенную пищу, по- вязывают красные ленты на ветви священных берёз и под старинные песнопения пускают- ся в пляс. Так ханты отмечают приход весны. Весна сорок пятого года исполнена добрых на- дежд и благих предчувствий: она принесёт по- беду в затянувшейся мировой войне. И всё же основной смысловой акцент ав- тор делает не на реконструкции внешних при- мет хантыйской культуры, а на ретрансляции традиционных этических норм. Ситуация ли- холетья (житейской, бытовой, хозяйственной катастрофы) позволяет со всей очевидностью выявить ментальные ориенти- ры: что плохо, а что хорошо. Ценятся благородство, само- отверженность, готовность к взаимопомощи. В усыновлен- ных младенцах ханты видят не лишний рот, а прибавление в клане – божье благословение. Причастность к «совокупному телу» этнического сообщества не отменяет, однако, личных ка- честв конкретного индивида. В роду не без урода. Хантыйский ум порицает проявления эго- центризма. Солдат, после кон- Съёмки плана «Хашкурнэ» 5 Не стоит искать в этом сюжете отражение радикальных феминистских идей. Женщина-автор имела в виду нечто иное – создавая экранный эпос о мудрости, стойкости и благородстве хантыйских женщин, она воздала должное гармоничности (соразмерность и адекватность) традиционной культуры, взрастившей таких достой- ных наследниц: дочерей, жён, матерей… 6 Хантыйская пословица: «Мужчина, обижающий женщину, – не мужчина. Мужчина, обижающий детей, – это не человек» (Мария Вагатова «Хантыйский калейдоскоп. Песни, приметы, поговорки». Екатеринбург, 2016). СЕВЕРЯНЕ № 3, 2019 99