ПУТЕШЕСТВИЕ | НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ
была бы доверчивее, а человек поуважительнее
и поскромнее. Как ненцы.
Маленькие лунки, пробитые вчера, смыкались
по кругу. В месте их встречи Виктор бил большую
квадратную прорубь, точно по размеру мотни на-
шего невода. Мы наново били замёрзшие за ночь
лунки (это уже было легко при толщине нового
льда в десять сантиметров) с помощью шестов,
длина которых и определяла расстояние между
лунками; затянули под лёд капроновый канат в
разные стороны от серединной по диаметру круга
лунки (как раз по оси, проходящей через прорубь)
и через эту лунку завели канатом под лёд невод,
растянув его крылья в разные стороны. Невод
был длинным, круг получился в диаметре больше
пятидесяти метров. Очень медленно, от лунки
к лунке стали сводить концы сети к большой
проруби, вывели в прорубь, и когда показалось
первым левое крыло с рыбёшками, застрявшими
в ячейках, Енкси радостно закричал:
– Ого, сегодня многа рыбка будет, так-то
всегда видно, если на крыло есть, значит, мотня
полный! Пять тонн будет! Черпать до ночи будем!
И действительно, черпали мы до самой ночи,
улов составил, по их прикидкам, не менее шести
тонн. Рыбу из проруби черпали саками, выбрасы-
вая тут же на лёд, причём не кучей, а расстилая
по снегу тонким слоем, чтобы не смерзалась в
глыбы. Живой серебристый ковёр расстилался
за нами, но и засыпала рыба на морозе, который
с восходом луны усилился, очень быстро, и ковёр
замирал, покрываясь твёрдым инеем. Рыба не-
крупная, но для меня всё одно – диво!
Почти всю работу, в том числе и вытравли-
вание невода, мы делали голыми руками. Когда
рыба пошла наверх, я решил собрать с полмешка
покрупнее для дома. Это тоже голыми руками. Я
выбирал рыбёшки из живого ковра по три-пять
штук, бивших ся в ладонях, относил подальше и
раскладывал на снегу, и они тут же засыпали. И
я не отморозил при этом руки! Они даже не за-
мёрзли. Никогда ничего подобного я представить
себе не мог. Руки были в рыбной слизи, вымыть
их в проруби уже было нельзя – вода стала чёрной
от взбаламученного ила, лунки покрылись упругой
коркой льда. Я протёр ладони снегом, и рукам
стало жарко! Они быстро высохли на морозном
воздухе, и я надел шерстяные перчатки точно так,
как это можно сделать в домашнем тепле перед
выходом на улицу. Вот вам и Север! Болтающиеся
на концах рукавов малицы рукавички у меня и
подмокли, и подмёрзли, но всунутые в них руки
86
СЕВЕРЯНЕ № 3, 2018
в шерстяных перчатках даже и не думали засты-
вать, хотя назад мы ехали с ветерком. Что ни день,
то обязательно диво. А может, это всё от восторга,
которым я переполнен все три дня? Может, это
от ребячества?
Назад с Енкси мы ехали последними. Спуска-
лись с берега на лёд той самой реки, через кото-
рую «росомаха прошёл», и в самом конце спуска
дали крутой поворот, с головой зарывшись в снег
с опрокинувшихся набок нарт. Ну и смеху было!
Восторг мой прошёл уже только в чуме, и то не
до конца. Наверняка я плохо кончу…
Вернулся мой Енкси с подарком: принёс пеш-
ку – шкуру оленёнка, снятую с него от рождения.
Это тот самый «пыжик» на шапки для начальнич-
ков на Большой земле, которые и красуются на
их головах как некий статусный знак. Принёс со
словами: у нас такой закон, кто в чуме ночует,
тот гость, без подарка не уезжает, будет твоей
старшей девочке на шапку. Я выпал в осадок, не
помню, что и лепетал… Енкси с Зоей принялись
разливать вечерний чай, я откладываю записную
книжку – на сегодня хватит.
***
Двадцать первое декабря. Весь день на озере.
Красивое ощущение испытал, когда возвраща-
лись. Мы в общем-то неплохо поработали. Раз-
горячённое тело отдыхало, вернее, отходило,
как после парной. Дышалось удивительно легко,
мысли были ясными, как морозное небо.
Человек должен быть благодарен этим редким
минутам ощущения полного здоровья, ибо жизнь
заплетает в сети забот так туго, что нередко уже
ничего не остаётся именно человеческого, как
только поскорее бухнуться в свою постель и за-
быться коротким, тревожным сном.
Теперь вот пишу сутки спустя, так как вчера
рано легли спать. Сегодня у меня тоже был день
маленьких приключений, когда я окончательно
понял, что очкарикам в тундре делать нечего.
С утра событий почти никаких, а вот надо же!
Обещанный вертолёт не прилетел. Оленеводы
рванули в совхозное стадо (уже два дня как оно со-
всем без присмотра из-за моей, то бишь плановой
рыбы). Ещё дольше, чем вчера, загоняли оленей,
я тоже принимал участие, здорово разогрелся,
несмотря на ветер и уже крепкий мороз. Назавтра
ненцы обещают температуру за сорок.
Когда все, но уже без меня разъехались (в
нартах не было ни одного лишнего места: везли