группировки и повысить интенсивности боевых операций (модель «Джорджа Буша-младшего и
первого срока президента Барака Обамы»), или убедить Талибан начать мирные переговоры.
Пока Д.Трамп взял паузу в вопросе дальнейшего наращивания численности войск и
пытается делать ставку на мирные переговоры. В июле 2018 г. американским дипломатам и
военным было дано указание установить контакты с Талибан для запуска прямых мирных
переговоров и обсуждения дальнейшей роли международных сил в этой стране. В свою очередь
талибы отреагировали на сдвиг в американской политике и заявили о готовности говорить с США,
но при этом вновь отвергли вариант двусторонних переговоров с Кабулом. Они также
обозначили ключевую тему будущих переговоров с Вашингтоном, которой должен стать полный
вывод иностранных войск из Афганистана, и вот именно в этом пункте зарождается основная
интрига переговорного процесса 25 .
Проблема заключается в том, что США имеют несколько военных баз в стране, которые
служат своего рода опорой для американского геополитического присутствия и влияния в
регионе Южной Азии и Среднего Востока. Поэтому удовлетворение требования талибов об их
закрытии представляется совершенно неприемлемым для Вашингтона, что в свою очередь
руководство Талибан не может не понимать. Тогда возникает вопрос: «Что же в реальности стоит
за подобным требованием талибов? Представляет ли оно приглашение к торгу или все же,
действительно, является твердым желанием видеть будущий Афганистан без иностранных баз?».
Если это приглашение к торгу, то какие могут иметь место потенциальные точки
пересечения и расхождения интересов сторон? США и Кабул, безусловно, будут заинтересованы
в том, чтобы американское военное присутствие сохранилось. Для Вашингтона это вопрос
геополитического влияния, а для официальных афганских властей – это гарантия их
безопасности. Оба игрока также заинтересованы в признании со стороны Талибан действующей
конституции, устоявшейся системы политического и административного управления страной,
выборной и судебной систем, которая сочетает в себе элементы традиционного исламского
права и европейских правовых систем. Идеальной моделью для США и Кабула было бы
встраивание талибов в существующие институты и ветви власти.
Теоретически руководство Талибан могло бы принять данные условия, однако, при этом
оно вероятней всего столкнется с целым рядом рисков для себя, которые будут исходить от
сторонников жесткого курса, настаивающих на возрождении исламской государственной
системы, лежавшей в основе «Исламского Эмирата Афганистан» (1996-2001 гг.). Вполне
вероятным результатом проявившихся разногласий может стать раскол движения и уход
значительной части «идейных» командиров к ИГИЛ. Так называемое «Исламское государство»
уже несколько лет, как превратилось в острейший вызов для Талибан, поскольку с одной стороны
оно забрало часть военных ресурсов у талибов, а с другой, проводя жесткий идеологический и
военный курс, вынудило Талибан также заметно ужесточить идеологическую риторику и
активизировать военные действия, чтобы сохранить свое влияние. Талибы вынуждены
постоянно оглядываться на ИГИЛ, поскольку уже не обладают прежней монополией на
оппонирование официальному Кабулу и западным контингентам.
Таким образом, чтобы Талибан принял решение об интеграции в существующую систему
власти в Афганистане, его условно «умеренному крылу» необходимо будет каким-то образом
убедить «радикальное крыло» пойти на интеграцию в созданную США и Кабулом систему. Как это
бесконфликтно сделать, пока неясно. Идеальным вариантом была бы полная ликвидация
присутствия ИГИЛ в Афганистане, что лишило бы радикалов в рядах Талибан возможности
примкнуть к этой террористической группе и воспользоваться ее военными и финансовыми
возможностями. В августе 2018 г. талибы смогли разгромить плацдарм ИГИЛ в северной
провинции Джаузджан, однако, восточная провинция Нангархар по-прежнему остается оплотом
т.н. «Исламского государства».
Если же Талибан действительно хочет видеть Афганистан без иностранных военных
контингентов и баз, то переговоры могут представлять собой не более чем тактическую уловку в
рамках более тонкой многоходовой игры по дальнейшему повышению и легализации статуса
движения как полноценной стороны в афганских и международных делах, а также по
расширению им зон своего контроля в стране. По этому поводу Омар Самад, главный советник
Trump sends envoys to Afghanistan to open talks directly with Taliban over peace deal by Ben Farmer, islamabad Rozina Sabur,
Washington. 16 JULY 2018. https://www.telegraph.co.uk/news/2018/07/16/trump-sends-envoys-afghanistan-open-talks-directly-taliban-
peace/
54
25