ноябрь-декабрь, 2015
перекочевала сначала в один город,
потом в другой, а в итоге осела в Банг-
коке, где для нее был построен специ-
альный храм, ныне один из самых по-
сещаемых во всем королевстве.
А храм Ват Чеди Луанг так и остал-
ся стоять полуразрушенным: королев-
ство Ланна доживало последние дни и
восстанавливать чеди не стали. В про-
шлом веке, правда, была проведена
частичная реставрация комплекса (вы-
звавшая, кстати, множество нареканий
у специалистов), но главного здания, к
счастью, она не затронула. Новодел всё
бы испортил. А так, когда обходишь по
периметру (по часовой, как и положе-
но, стрелке) эту многоярусную грома-
дину из полинявших и почерневших
камней, утратившую 30 метров сво-
ей верхушки, но по-прежнему величе-
ственную; когда видишь все эти огром-
ные крутые лестницы с исчезнувшими
ступеньками, но все так же охраняемые
пятиглавыми змеями-нагами; когда на
тебя взирают чудом уцелевшие на од-
ной из стен некогда белые слоны; когда
понимаешь, что всё это подлинно и ухо-
дит в невообразимую толщу веков, –
то в этот момент как раз и возника-
ет то самое ощущение прикосновения
к истории, времени, следам ушедшей
цивилизации, которое и дает смысл по-
добным путешествиям к древним па-
мятникам.
Но Ват Чеди Луанг – это не только
центральный храм, а, как я уже ска-
зал, целый комплекс пагод, приделов,
вихар разного времени и назначения.
В западной части здесь имеется ма-
ленький храм, который можно назвать
в каком-то смысле обитаемым. Когда
я зашел вовнутрь (а в храме не было
ни души), то на мгновенье оторопел:
застывшие у алтаря в позе лотоса два
пожилых монаха в желто-оранжевых
буддийских одеяниях буквально впе-
рили в меня суровый оценивающий
взгляд. Лишь несколько секунд спу-
стя я понял, что они не живые, а сде-
ланы, скорее всего, из воска. Один из
монахов (как позднее я узнал, пре-
подобный Бхуридатто) был помещен
в прозрачный стеклянный саркофаг.
Главное же здесь заключается в том,
что верующие считают, что видят на-
стоящие тела прославленных мастеров
медитации, достигших состояния про-
светления самадхи – последней ступе-
ни к нирване, и обретших нетленность
своих тел, над которыми не властно
разрушающее действие времени. При-
мерно то же, что в Бурятии произошло
с ламой Даши-Доржо Итигэловым.
Рядом с этим храмом, в приделе дру-
гой пагоды, высится огромная статуя
сидящего в позе лотоса другого свя-
того – на контрасте толстого, в ярких
алых одеяниях и с веселым взглядом.
Это благочестивый монах-отшельник
Тан Пхра Маха Кацан. В жизни он был
столь прекрасен, что ввергал в искуше-
ние не только женщин, но даже и муж-
чин. И тогда он нашел способ избавить-
ся от этого греха: стал есть в немереных
количествах и превратился в толстого и
непривлекательного. Этот образ очень
популярен в здешних местах, но все же
такое соседство с предыдущими святы-
ми несколько обескураживает. А если
вспомнить еще о застывших напротив
духах-нагах со змеиными головами, то
понимаешь: без просветления уместить
это всё в одной голове невозможно.
А еще на территории комплекса
есть «городской столп», символизиру-
ющий дух города и восходящий к до-
буддийским культам плодородия; свя-
щенное дерево, падение которого гро-
зит городу катаклизмами; вихара с ле-
жащим Буддой; храм со стоящим Буд-
дой, правая рука которого, обращен-
ная ладонью наружу, согнута в жесте
бесстрашия и дарования защиты, но
при этом вход в храм охраняют опять-
таки наги, только уже с одной дра-
коньей головой и рогом, как у носорога.
Так что бунт наш на корабле полу-
чился успешным: впечатлений оказа-
лось – полный ларец.
И не только зрительных, но и обоня-
тельно-вкусовых.
29