83
Чтобы в полной мере получить интересную информацию от экспозиции, Вероника Могрицкая рекомендует
взять экскурсовода. Одно дело – самим посмотреть на все эти предметы, и совсем другое –
услышать удивительные истории о каждом, узнать его возраст.
– Как же хранить всё это бо-
гатство?
– Хранение – это большая про-
блема многих российских музеев.
Давно ведётся речь о создании ар-
хеологических депозитариев. У нас
пока ещё не исчерпан фондовый
ресурс, уплотняем, но нормы пока
соблюдаются.
в черте Салехарда, – доказано: раз-
витое оленеводство бытовало уже в
железном веке, за две сотни лет до
нашей эры. Даже не зарождалось, а
уже было развито. Вероятно, его по-
явление можно связывать с эпохой
бронзы.
– В чём сложность археологиче-
ских исследований на Ямале?
– У нас более 500 объектов куль-
турного наследия, куда входят и
памятники археологии. Но изучать
их, вести раскопки можно всего два
месяца в году, поэтому памятники
плохо изучены. Для сравнения: в
других регионах их тысячи и тыся-
чи, а полевой сезон длится до полу-
года.
У нас практически не исследо-
ваны Тазовский и Гыданский полу-
острова. Ямальскую археологию
ждёт ещё много открытий. Но кол-
лекция у нас всё равно отличная!
Из-за сурового климата мы получа-
ем такие артефакты, о которых юж-
ные регионы не могут даже мечтать.
Сохранность органических мате-
риалов двухтысячелетней давности
иногда стопроцентная!
Порой по предметам быта мож-
но заметить, что за тысячелетия
хозяйствования почти ничего не из-
менилось. У нас есть традиционное
хантыйское корыто для рыбы, кото-
рое сохраняет свою продолговатую
прямоугольную форму сотни лет, и
сегодня его мастерят именно таким,
– Депозитарии, о которых вы
каким делали предки. Архаичная
форма характерна и для выбивалок говорите, должны быть межреги-
от снега для одежды – они сегодня ональными или сугубо внутренни-
ми, для своего региона?
такие же, как тысячи лет назад.
– Думаю, внутренними. У нас
– Если артефакты хорошо со- периодически всплывают разгово-
храняются, значит, их много на ры, что нам нужен в округе такой
депозитарий. Это ведь не просто
каждом памятнике?
– Безусловно! Усть-Полуй каж- помещение – коробка бетонная, там
дый год давал тысячные коллекции, должно всё соответствовать нор-
пока в 2015 году не закрыли раскоп- мам, начиная от уровня влажно-
ки там, чтобы законсервировать то сти и заканчивая охраной. Ещё лет
великое множество артефактов, ко- десять мы можем уплотнять наши
торые ещё лежат в земле, а в это вре- фонды, но потом точно вста-
мя разобраться с уже добытыми со- нет вопрос ребром – нужен
кровищами истории. Исследователи депозитарий. Я работаю в
так и сказали: «Хватит копать, надо музее 9 лет – число экс-
писать». Ведь работа археолога – не понатов растёт в гео-
только лопатой работать, но и иссле- метрической прогрес-
довать материал, интерпретировать сии. А ведь мы ещё не
его, делать анализы. Раскопки на все памятники иссле-
Усть-Полуе – это не столько добы- довали полноценно.
вание предметов из грунта, сколько Малый полевой се-
отделение их друг от друга. Для меня зон и труднодоступ-
ность своё дело делают.
это был уникальный опыт.
Есть ещё Горный Самотнёл с
его фантастически орнаментиро-
ванной керамикой, которую можно
рассматривать бесконечно – рисун-
ки не повторяются. Подтверждаю:
объёмы получаемых артефактов за
последнее десятилетие резко воз-
росли. Связано это и с бурным
промышленным освоением регио-
на, поскольку при закладке новых
площадок буровых обязательно де- Приходите с друзьями,
лается археологическая разведка и с семьёй. Работа выставки
продлится больше года.
экспертиза.