ТРАДИЦИИ И ПРОРОКИ
Георгий Тишинский
Загадка человеческого (who)я
Как любой человек со слабым здоровьем, как любой гипотоник, как любой сер-
дечник, наконец, я особо тонко чувствую сезонные изменения погоды. Один знако-
мый востоковед рассказывал, что в китайской историографии существует так назы-
ваемая «Эпоха Вёсен и Осеней», в течение которой весь Китай раздробился на мел-
кие враждующие между собой княжества с нестабильным управлением (в одном из
таких княжеств и родился великий традиционалист Конфуций, стремившийся вернуть
Поднебесную под Одно Небо — под власть одного Императора). Не будем прово-
дить никаких параллелей между Древним Китаем и современной Россией (ну ладно,
я их уже провёл). На самом деле, хочу лишь подчеркнуть одну важную деталь: мой
друг-востоковед не понимает действительных причин, по которым периоду Враж-
дующих Княжеств дали такое поэтическое название. Не понимает он их из-за того,
что обладает крепким физическим здоровьем и одинаково хорошо переносит все
времена года — я в этом не раз убеждался на археологических раскопках.
Нынче осень — и весь октябрь я фактически провалялся в постели, иногда кра-
ем глаза посматривая на экран ноутбука/телефона, а в исключительно благоприятных
ситуациях — на странички очередного томика Куприна. Осень и весна воплощают
собой те совершенно неуловимые, нерефлектируемые процессы, которые фактиче-
ски и являются настоящими «переходами», в то время как зима и лето, на самом де-
ле, относительно статичны. Вместе с осенью и весной меняется не только природа —
меняюсь и я сам как часть природы, приобретая новые качества для очередной зимы,
для очередного лета. Осень, процесс умирания (но не смерти — вспомним знамени-
тое место из «О старости» Цицерона, где он сравнивает жизнь человека с пламенем
свечи!), и весна, процесс рождения (именно процесс, а не факт) — иногда эти време-
на года можно использовать для инициирования алхимических трансмутаций соб-
ственного духа — особенно если ни на что другое сил уже не остается, кроме как
лежать без дела и копаться в самом себе.
Так, когда от болезни и слабости меня начинали посещать разнообразные гал-
люцинации и ночные кошмары, я в ужасе от них отмахивался, и у меня возникали
мысли: неужели это я порождаю такие чудовищные образы? Неужели в моём «Я»
гнездятся такие ужасы? Когда-то давненько один знакомый философ рекомендовал
почитать книжицу Михайлова (нет, не хайдеггерианца, а психолога) с пафосным
названием «Загадка человеческого Я». Честно говоря, книга производит не настолько
отталкивающее впечатление, как совершенно пустой пересказ классических текстов
под общей палитуркой с фамилией «Бибихин» и подписью «Узнай себя». Однако что-
то общее между этими книженциями есть. Если не читали, я объясню вкратце: Ми-
хайлов пытается понять, что же такое «Я», и для этого сначала на 80% страничек сво-
ей книги пересказывает историю западной философии, а в конце пишет настолько
очевидный для советского общества вывод, что высокая степень очевидности по-
следней главы диалектически переходит в свою противоположность — в неожидан-
ную развязку. «Я» — это результат социальной практики индивидуумов и т.д., и т.п.
Вполне по-марксистски. Однако же ничего существенного о «Я» так и не сказано. Со-
46