АПОКРИФ-96 : 10.2015 ( G5.1 e . n .)
на собственное постоянное , но однообразное , круговращение (« Нет , не хватит ещё и ещё ; нет , не хватит , ведь было такое »). В таком случае , « Я », кружащий над « Землёй », становящийся фиолетово-чёрным после захода солнца — это высшее теллурическое начало — это Небеса , единственный во Вселенной Бог , равноценный Земле , высшему хтоническому началу . Значение упоминания Дьявола становится совершенно понятным : в христианском символизме Дьявол называется « князем , господствующим в воздухе » — само же слово « Διαβολος » переводится с древнегреческого как « разделитель ». Когда в небесах находится солнце , оно озаряет ( фактически субстантивирует ) воздух , отделяющий Небеса от Земли — сами же Небеса теряют свой аутентичный фиолетово-чёрный цвет , приобретая ситуативные светлые оттенки . Небеса аутентичны лишь после захода Солнца , и , поскольку воздушная твердь теряет свою цветовую ( и световую ) наполненность , Небеса и Земля фактически воссоединяются ночью , снова разлучаясь на рассвете . Так , четыре главных действующих лица песни фактически составляют структуру мироздания : « Ты » — Земля , « Дьявол » — воздушная твердь , « Я » — Небеса , и « Солнце » — источник физического света .
Небеса всегда едины , они сплошной сферой охватывают Землю , однако всегда лишь часть Небес истинна , « фиолетово-черна », в противоположность тем пространствам , где в тот или иной момент господствует озарённый солнечным светом Дьявол с его метафизической бархатной тёмной рукой . Озарённая светом солнца земная поверхность — это и есть беспокойный овал « Твоего » лица — фигуральное « Лицо Земли ». Так , мы подошли к пониманию фразы , в полушутку брошенной как-то в интервью Эдмундом Шклярским : мол , песня « Фиолетово-чёрный » просто о любви .
Действительно , любовь является единственной темой произведения . Но это любовь , выраженная на примере глубиннейших принципов — Земли и Небес , высшей феминности и высшей маскулинности . Эдмунд Шклярский поёт о той паре , которая на уровне сакрального символизма представляет собой прообраз любой — и смертной , и бессмертной — пары . Увидеть в Земле и Небесах божественных влюблённых были способны лишь представители древних цивилизаций , слышавшие голос Бытия и видевшие танцующих богинь среди скал и лесов . Однако же почти через две тысячи лет после смерти Великого Пана новый Поэт , наделённый чистотой сердца античного эллина , снова слагает стихи об одухотворённом , о живом мире богов . Эта Песнь Песней Царя Эдмунда , этот Русский гимн вечной любви словно снова возвращается к неспособной устареть теме лучших произведений мирового искусства . И прав Царь Соломон , который был автором не только сетований Проповедника , но и бессмертных строк , посвящённых Суламифи , постоянно , без устали бегущей за своим ускользающим божественным Возлюбленным .
Порой человеческий мир утомляет своим однообразием , однако есть темы , обладающие неисчерпаемой смысловой глубиной , бесконечным творческим потенциалом . Ведь недаром орфики считали , что древнейший и могущественнейший бог , сотворивший всех смертных и бессмертных — это неиссякаемая деятельная любовь , Блистательный Эрос . Именно Эрос и скрывается за яркими визуальными образами песни — словно едва заметный блик на водной глади в ночи , когда японские и русские Поэты слагают стихи под фиолетово-чёрными Небесами .
205