АПОКРИФ-92: 07.2015 (D5.1 e.n.)
Начало Большого взрыва — самая большая тайна всей космологии. Её назвали
сингулярность. Это точка пространства-времени, в которой кривизна его становится
бесконечной. При экстраполяции Эйнштейновской Общей теории относительности
(ОТО) назад к началу произошло открытие того, что назвали сингулярностью. Косми-
ческая сингулярность — когда все уравнения взрываются.
Но проблема Большого взрыва скоро отошло в тень. Со струнами тоже возник-
ли неприятности. Были надежды, что Теория струн превратится в единое объяснение
Вселенной. Но чем больше людей занималось ею, тем более она запутывалась. Физи-
ки разработали её вторую версию, а затем и третью. Вскоре они получили пять раз-
ных Теорий струн. Куда уж тут думать о какой-то единой? Хотя цифра пять — невели-
ка, но для нас это — слишком много, ибо мы хотели иметь одну единую теорию. Это
была проблема, великий кризис. Ведь нужно было много времени на изучение всех
пяти теорий. А в подсознании сидел вопрос: «Почему пять, вдруг они все — одно и то
же?». Теория струн начала разваливаться, и похоже, что мечта о всеобщей теории
была далека, как никогда. Набирали силу циники, которые говорили, что Теория
струн слишком трудна, она — мертва, не годится. Что это — не Теория всего, а Тео-
рия ничего. Но когда учёные почти потеряли всякую надежду, было сделано новое
поразительное открытие. Оно вдохновило их на новые попытки и повернуло лицом к
последней популярной идее — параллельные Вселенные.
Когда развалилась Теория струн, никто не обезумел от горя. Некоторые этот
факт даже смаковали. Если Теория струн была так называемой Всеобщей теорией, то
пять Всеобщих теорий — пожалуй, слишком.
Майкл Дафф был восходящей звездой более раннего направления физики, су-
пергравитации. Теория струн почти похоронила карьеру Даффа.
Дафф: В физике силён диктат и мода. Существуют гуру, которые диктуют
направления, в которых произрастают новые идеи. Для меня наступило время оди-
ночества. Когда я пытался заинтересовать моей темой студентов-аспирантов,
многие из них говорили, что тема интересная, но если они будут заниматься супер-
гравитацией, то не найдут работу.
Людей, занимающихся супергравитацией, сильно раздражало это пренебреже-
ние, ведь их теория не так сильно отличалась от Теории струн. А основное расхожде-
ние между теориями посторонним, не искушённым в физике казалось мелкой дета-
лью. Речь шла о числе измерений во Вселенной.
Обычно мы рассматриваем себя как живущих в трёхмерном мире. Мы можем
двигаться в трёх направлениях: вправо/влево, вверх/вниз, вперёд/назад. Но физикам
нравится добавлять измерения. Эйнштейн в качестве четвёртого измерения предло-
жил время. Затем кто-то предложил пятое пространственное измерение, потом —
шестое. И их число продолжает расти. Это измерения, которые мы никогда не смо-
жем ощутить. Большая их часть микроскопически мала, но учёные верят в их реаль-
ность. Тем более что Теория струн утверждает, что всего имеется десять измерений.
Когда струна подвержена малым колебаниям, то она должна иметь достаточно
возможностей для собственных колебаний. А при математическом расчёте получа-
ется точный ответ. Должно быть десять пространственных измерений: девять [соб-
ственно] простран ственных и одно временное.
49