АПОКРИФ-78 : 07.2014 ( D5.0 e . n .)
какие именно образы представляют ( и представляли ) « большую записную книжку » людей , принадлежащих к разным человеческим культурам , но я совершенно уверен в том , что такой образ , несомненно , сложный и детализированный , почти не претерпевает изменений с момента его создания в раннем детстве и до глубокой старости индивида .
Мой личный опыт овладения « календарным » временем начался с создания зрительного образа семидневной недели . При том что я принимал наличие равного числа дней в каждой неделе , число 7 не имело для моего восприятия никакого смысла . Дней в « моей » неделе было определённо больше , чем в классической . Сколько именно ? Тайна ! Зрительный образ « моей » недели представлял собою изображение светлой металлической решётки ( вроде тех , что прикрывают ниши окон подвальных этажей ) на тёмно-сером , почти чёрном фоне . Границы её ( недели ) представляли собой более толстую металлическую окантовку . Пустоты между мелкими прутьями означали дни недели и ... и всё ! Вплоть до поступления в школу этот образ был неизменен , правда , сильно поредели « прутья ».
Далее история приобретает совершенно комический оттенок . Те , кто застал советский период школьного образования , надолго запомнили главный школьный атрибут и грозу троечника — « Дневник ». Это чудо советской педагогической мысли выглядело как толстая тетрадь , состоящая из зеленоватых листов скверной макулатурной бумаги в переплёте волокнистого , серого картона . На каждой странице помещались три одинаковые , отпечатанные типографским способом таблички , в графы которых вписывались названия уроков . На одном полном развороте « Дневника » состоящем из двух страниц , помещались шесть таблиц , соответствующих дням недели . Числа месяца ученик вписывал сам , рядом с табличкой , соответствующей дню недели . Забавным было то , что учебных дней в школьной неделе было шесть , седьмой день — воскресенье — отсутствовал . Поскольку каждый советский школьник набожно верил в непрерывность течения времени ( и я не избежал тогда подобной участи ), школьный дневник , носитель официальной хронологии , сыграл со многими моими знакомыми , и со мною в частности , довольно саркастическую шутку . Из семидневной юлианско-григорианской недели ( о ужас !) выпадал один день . Поскольку само наличие школьного дневника и эмоции , с ним связанные , были значимы для учащегося , такое « дырявое » представление времени заставляло дорисовывать в воображении некое виртуальное « воскресенье ». В моём случае это была некая галлюцинаторная дополнительная табличка , помещавшаяся в качестве вставки где-то в четвёртом измерении между субботой и понедельником ! И при всём этом в моём доме присутствовали разные календари во множестве , начиная от карманных и кончая отрывными , был даже хитрый « кувыркающийся » календарь в виде хромированной капсулы , закреплённой на оси в вилке , вделанной в малахитовую подставку .
В течение многих лет образ школьной недели в формате 6 + 1 всплывал в моём разуме почти автоматически ! Зато образы года , десятилетия и целого столетия ( далее по возрастанию ) формировались в моём разуме совершенно самостоятельно и вне давления всяческого « официоза ». С самого раннего детства образ « моего » календарного года напоминал светло-зелёную долину , ограниченную по левую и правую руку заснеженными горными пиками . Расположенная слева ледяная вершина горы приходилась ровнёхонько на первое января . Далее , слева направо , по мере спус-
35