АПОКРИФ-113 : 03.2017 ( L5.2 e . n .)
томастерских , в школах светского государства появляются уроки православия в ущерб прежней астрономии и естествознанию , духовенство отчаянно пытается вгрызться в глотку политической и светской жизни в попытке вновь захватить власть ( впрочем , результат вгрызания этой многоголовой гидры зависит от самих людей ). Наряду с тем сами понятия добра и зла терпят коренные преобразования . Из страшного и ужасающего антипода добра все антигерои из картины в картину становятся все харизматичнее и притягательнее : если в произведении позапрошлого столетия , в том же Гоголевском « Вие » и во всевозможных аналогах тех лет , задачей « зла » была напугать , то Булгаковские персонажи « Мастера и Маргариты » уже прошлого столетия ( разница между произведениями 105 лет ) имеют уже весьма иные цели и помыслы . Так , сам Сатана представлен в образе весьма приятного на вид мудрого пожилого джентльмена , а его свита в лице двух персонажей с явным чувством « чёрного » юмора и кота , пьющего водку и стреляющего по полицаям , не оставляет равнодушным ни одного из любителей « сатанинского ». И если до этого момента у светлого монотеизма был хоть какой-то шанс , то всякие намеки на его насущность отпадают после того , как сам Сатана берёт в свою « команду » двух смертных . Разница всего 100 лет , а представления почти инверсионно изменились : « зло » приобрело собственный образ , мораль и философию , на фоне которых аналоги « доброй светлоты » выглядят весьма неубедительно .
Вообще XX век можно считать переломным веком для понятий « добра и зла », который взял своё начало и прочно закрепился в своих правах на трудах ещё и XIX века , и если ранее с этим всё вроде бы было все понятно — « добро — это боженька , а зло — Сатана », — то в XX веке Сатана чаще стал обретать мудрость и щедрость , которой мог поделиться с достойным . Благодаря тому же Булгакову , Сатана стал обретать новый облик — харизматичного и справедливого мудреца , трезво смотрящего на мир . Сатана стал главным гуманистом современного « пантеона », который не питает обнадёживающими сказками о светлом Рае . То же самое касается и всех появившихся антигероев , которые могли бы относиться к Сатане , имея с ним родство в понятии « зла ». Так , роман 1818 года « Франкенштейн » представляет главного злодея одновременно ещё и мучеником , тем самым оправдывая антигероя и объясняя причину его зла . Не стану затягивать с перечислением всевозможных произведений аналогичного характера , ведь нам важна именно метаморфоза . Разумеется , « переломным » XX век можно назвать ещё и благодаря возникновению « Церкви Сатаны », однако это отдельная тема для разговора .
Современные преемники весьма бодро и легко подхватили новый образ Сатаны у своих предшественников и продолжили развитие этой идеи , где антигерои так и вовсе становятся крайне приятными для зрителя . Так , некогда страшное , кровососущее отродье Дьявола — вампир — представляется весьма притягательным , обладающим неповторимой харизмой и комическим оттенком героем популярного фильма 2012 года « Мрачные тени », где Барнабас не преследует цели уничтожить всех и вся , а желает лишь восстановить прежнюю славу своего рода , обеспечив достойную жизнь своим потомкам . В качестве иного примера не стану приводить пресловутые « Сумерки », дабы аудитория не заплевала меня � , но , так или иначе , вне зависимости от крайней степени сопливости да и общей паршивости этого « сериальчика », преобразование понятия зла прослеживается и там . Вместо этого можно рассмотреть про-
99