Юлиус Эвола как философ-воин
АПОКРИФ-103 : 05.2016 ( B5.2 e . n .)
ных и инициативных людей . Таковые превосходства позволяют человеку , являющемуся по своему предназначению воином / руководителем , приобщаться к любой сфере деятельности и часто достигать в ней успеха благодаря восприятию этой сферы в качестве разновидности поля боя , где необходимо обязательно победить ( если , опять-таки , говорить очень упрощённо ). Музы молчат на войне , но прирождённые воины достаточно редко обладают достоинством варнового смирения — отсюда и ряд воинов-мыслителей вроде Эрнста Юнгера , Карла Хаусхофера , Корнелиу Кодряну и , наконец , самого Юлиуса Эволы . Подобные люди в большинстве случаев искренне считают себя способными к философствованию , однако , в результате , их философия состоит в основном из лозунгов , призывов и попыток вести войну в сфере интеллекта . Эти люди не способны мыслить вне контекста непрестанной войны . Так , к примеру , появление столь абсурдной философской позиции как онтологический дуализм , очевидно , является результатом попытки « кшатриев » заниматься делами « брахманов »: онтологический дуализм возникает , поскольку « кшатрий » в принципе не может мыслить мир вне бинарной оппозиции Мы ( я ) — Они . « Кшатрий » никогда не молчит , он человек действия . Таким образом , « кшатрий » в философии порождает концептуальных химер и чудовищ , а также нередко вступает в борьбу с теми , кто не соглашается с его химерными взглядами . Ирония , однако же , в том , что часто оппонентами « кшатрия » -философа ( то есть , по большому счёту , квазифилософа ) становятся « брахманы » ( настоящие философы ). Если « кшатрий » -философ побеждает в дискуссии « брахмана » благодаря своей естественной инициативности и агрессивности , и взгляды кшатрия получают распространение , поддержку и превосходство над взглядами побеждённого « брахмана », то это и есть настоящая профанация , которая , собственно , нисколько не отличается своим ошибочным характером от коммерциализации сферы интеллекта ( активно осуществляемой разнообразными « вайшьями », философами-торгашами ). « Кшатрий » имеет столько же прав заниматься интеллектуальной деятельностью , сколько их имеет « вайшью »: нисколечко . Нет разницы в том , какая именно варна будет нарушать общую иерархическую гармонию . Любопытно , что достаточно часто среди современных традиционалистов бытует мнение , якобы общество является полем противостояния двух категорий людей : героев и торгашей ( как их называет , к примеру , Вернер Зомбарт ). В действительности , это хитрое софистическое сведение сложной и внутренне непротиворечивой социальной структуры к бинарной оппозиции позволяет якобы оправдать философствование кшатриев ( вспомним хотя бы Гейдара Джемаля , чьи примитивные криптоманихейские тексты сегодня с радостью растащили на цитаты и лозунги разнообразные сторонники третьего пути ). Подобное упрощение и является результатом того самого квазифилософствования воина , видящего везде лишь противостояние , и редуцирующего любое явление к бинарной оппозиции . Таким был и Юлиус Эвола , которого последователи часто достаточно наивно называют последним кшатрием .
Юлиус Эвола как философ-воин
Приведу лишь два примера реализации Юлиусом Эволой его кшатрического духа в философии . Первый — это печально известная « полемика » Эволы и Рене Генона по поводу книги последнего (« Человек и его осуществление согласно Веданте »). В
93