предлагают новое прибыльное предприятие — поучаствовать в строительстве железных дорог на
территории Турции, Ирана и Индии. Появились полезные знакомства с членами королевских семей,
а принц Афганистана и вовсе поручил Григорию
Мессену-Яшину открыть первый национальный
банк страны. Успех был невероятный, и отец не замедлил перебраться в Берлин, где под его руководством возник первый национальный европейский банк. В Берлине отец и познакомился с моей
матерью. Они много путешествовали, объездили
всю Латинскую Америку, потому как отцу было
поручено способствовать внедрению в обиход бумажных денег. На тот момент в банках обращались
лишь монеты. Кроме того, он часто наведывался в
Англию — там находился единственный печатный
станок, работавший на специальных чернилах,
подделать которые было невозможно.
— И вот в один из дней ваши родители переезжают в Швейцарию…
— Все верно. Правда, очередной этап их жизни
несколько омрачился неприятным известием —
пропала часть багажа, в которой хранились картины Кандинского, порядка 40 картин Малевича,
а еще раритетная мебель, ковры. Отец писал
запросы, постоянно отслеживал блошиные рынки
и коллекционные лавки, но найти пропажу так и
не удалось. Любопытно, что, являясь страстными
поклонниками живописи и вообще искусства,
родители не желали, чтобы я связал свою судьбу
с творчеством. Отец говорил, что своими картинами я не смогу заработать себе на жизнь и лучше
бы мне стать медиком, промышленником или, в
идеале, банкиром. На что я парировал: «Любому
банку может грозить банкротство, а мои творенья
будут жить вечно!» Так и случился разлад. Отец
60
лишил меня финансовой поддержки, и чтобы оплачивать учебу в университетах, я стал заниматься
боди-артом. В Лозанне изучал гравюру по дереву,
в Швеции — искусство текстиля, затем кинетику, в
Аргентине интересовался архитектурой, в НьюЙорке увлекся поп-артом.
— Тем не менее, как бы ваш отец ни противился, но страсть к новаторству и любовь к
искусству вы унаследовали именно от него.
— Меня называют одним из первооткрывателей
и теоретиков оптического искусства, другими
словами, кинетического искусства, или оп-арта.
Познакомился я с этим направлением в 1967
году в Гётеборге, во время выставки Göteborgs
Konsthall. Мне посчастливилось общаться с
художниками, стоявшими у истоков этого вида
искусства — с Хесусом-Рафаэлем Сото, Карло
Круз-Диезом и Хулио Ле Парка. Затем, спустя некоторое время, я уже имел честь познакомиться
с Оскаром Нимейера и Бурле-Марксом в Рио-деЖанейро. Интересен оп-арт в первую очередь тем,
что искусство это неоднозначное и во многом его
восприятие зависит от вашего сознания и от того,
как работает ваш моз