медиум
расстоянии и запросто находит пропавшие вещи . А незадолго до этого арестовали моего любимого дядю Кому , артиста нашего местного цирка « Спартак », которого я обожал и ходил на его представления как на
⇔54⇒67 праздник : он выступал то с сеансами гипноза , то с труппой лилипутов , то с дрессированной собачкой по кличке Мурза . Эту собачку мы забрали к себе , она потом погибла во время бомбежки в 41-м году . И вот когда родственница стала рассказывать нам о Мессинге : « Телепат , кудесник , чародей , вы должны непременно приехать к нам и на него посмотреть », загадочное слово « телепат » запало мне в душу . Оно ассоциировалось у меня с гипнозом и напоминало о любимом дяде .
А потом началась война , нам удалось эвакуироваться в Горьковскую область , откуда в 43-м году , когда мне исполнилось 18 лет , я ушел на фронт . Помню , в 44-м у кого-то из бойцов увидел газету с фотографией того самого телепата вместе с летчиком на фоне истребителя « Як-7 ». Подпись гласила : « Подарок от советского патриота В . Г . Мессинга Герою Советского Союза летчику Балтики К . Ф . Ковалеву ». А спустя какое-то время я прочел – снова в газете – и о втором подарке Мессинга фронту . Это тоже был « Як-7 », на этот раз предназначавшийся польскому авиаполку « Варшава ». Мессинг оплатил производство этих самолетов из собственных гонораров . А кто прошел войну , знает , как порой не хватало самой обычной техники . Так что Мессинг для нас был уже герой !
И вот летом 46-го года я наконец с ним познакомился . Из армии я тогда еще не демобилизовался . Наша часть была в лагерях на учебных стрельбищах как раз на Рижском взморье – судьбоносное для меня место . Как-то в увольнении я гулял по Риге и увидел афишу : « В . Мессинг , « Психологические опыты на сцене летнего театра в Майори ». Я загорелся попасть на его концерт , пустил в ход все свое красноречие перед командиром полка , тот заинтересовался , даже сам решил пойти и разрешил мне еще двоих друзей взять . Мы даже поучаствовали в опытах Мессинга , придумали ему задание , а я выступил в роли индуктора . И вот на сцене Аида Михайловна шепнула мне : « После выступления пройдите к нам за кулисы ».
Вообще , Вольф Григорьевич очень уважал военных , и сначала я приписал это приглашение тому , что мы были в форме . Посидев немного в гримерке и поговорив , мы с сослуживцами пошли провожать артистов до гостиницы . И по дороге так вышло , что мы с Мессингом немного отстали от остальной компании . Вольф Григорьевич как-то изучающе на меня смотрел , словно пытался что-то вспомнить , расспрашивал , как я воевал , живы ли мои родители , чем я собираюсь заниматься дальше . « Хочу поступать в политехнический , нужно ведь восстанавливать страну », – ответил я . « Но ты не технарь , – с ходу определил Мессинг , – думаю , из тебя получится хороший врач , к тому же ты интересуешься гипнозом . Значит , тебе надо быть психиатром ». Возле гостиницы мы попрощались , и на какое-то время я потерял Вольфа Григорьевича с Аидой Михайловной из виду .
А через год меня перевели служить в Москву , в строительную часть . И я решил разыскать там Мессинга . Звонил в « Москонцерт », но там мне сказали , что Вольф Григорьевич уехал на длительные гастроли по Дальнему Востоку , его долго не будет . Тут подошла демобилизация , и из казарм я на какое-то время переселился к своему столичному дяде , театральному артисту Исааку Кривошееву , и двоюродному брату Аркаше , который мне показывал столицу . От дяди-то я и узнал однажды , что Мессинг уже в Москве и по понедельникам выступает в Еврейском театре – том самом , которым руководил Михоэлс . От того же дяди я слышал , над Михоэлсом сгущаются тучи , а его театр попал в опалу , спектакли играются перед полупустым залом , потому что люди боятся туда ходить . Сочувствующие худруку и его артистам , чтобы хоть как-то их поддержать , покупали билеты в театральных киосках и тут же их рвали . Правда , доходы все равно оставались мизерными . И вот в такое опасное место определили выступать Мессинга . Сборы театра сразу подскочили .
Словом , мы с Аркашей купили билет и пошли на представление . Ни одного свободного кресла в зале не было . И вот я сидел и думал : а стоит ли мне после спектакля к Мессингу подойти ? Вспомнит ли он меня ? Так я в тот раз и не решился , а после сам себя ругал . Пришлось через неделю снова покупать билет и идти на выступление Вольфа Григорьевича . Потом мы с Аркашей стояли у служебного входа , ждали его . И вот они с Аидой Михайловной выходят . Узнали меня сразу и обрадовались как родному . Вскоре Аида Михайловна объяснила мне , чем я так зацепил Мессинга . Оказывается , в ранней юности , еще в Германии , у него был близкий друг , на которого я оказался похож как две капли воды . И его тоже звали Лев – Мессинг звал его Левиком . Они оба работали посыльными , а после , когда Мессинг стал актером , Левик был у него кем-то вроде импресарио . Он , к сожалению , рано погиб , не знаю , при каких обстоятельствах . В общем , Мессинг сказал Аиде : « Окажись этот мальчишка-ефрейтор сиротой , я бы его усыновил ».
клик
www . russiantown . com
И вот они пригласили меня в гости – Мессинги жили тогда в гостинице « Москва », своей квартиры у них еще не было . Помню , Вольф Григорьевич предупредил , чтобы в номере я больше помалкивал – он был уверен , что везде стоят прослушки . К телефону вообще не подходил , на звонки отвечала Аида Михайловна . Да она и сама звонила только по концертным делам или заказывала еду из ресторана . Поговорить мы шли в скверик неподалеку . И вот в этом скверике Мессинг вдруг заговорил о Михоэлсе – он предвидел убийство и хотел его спасти . Куда тут делась его обычная осторожность , его страх ! Мессинг написал и передал через Аиду Михайловну записку Михоэлсу : мол , нужно сообщить вам что-то чрезвычайно важное . Я был у них в номере , когда позвонил Соломон Михайлович , и в этот момент Мессинг , словно забыв о прослушках , выхватил у Аиды Михайловны трубку и закричал : « Вы не должны в ближайшее время никуда уезжать из Москвы , даже один по улице ходить не должны !» Но Михоэлс ответил , что это , увы , невозможно , ему предстоит правительственная командировка в Минск , отменить или отказаться ему просто не позволят . Как известно , живым из Минска Михоэлс не вернулся . Помню , Мессинг , положив трубку , развел руками : « Ничего изменить уже нельзя ». И весь вечер был в подавленном настроении , молчал ...
Общение с Вольфом Григорьевичем не прошло даром – под его влиянием я все-таки выбрал медицину . Он очень мною гордился , когда я поступил в медицинский институт . Остаток лета мы снова проводили вместе – на том же Рижском взморье . И Вольф Григорьевич , решив , что врачу непременно нужен костюм , заказал мне его в Риге через знакомых , на фабрике модного пошива . Помню , как с меня снимали мерки , я ужасно стеснялся , а Вольф Григорьевич с портным очень серьезно обсуждали , какой костюм больше подойдет молодому врачу : однобортный или двубортный .
На Рижское взморье мы с Мес сингами ездили каждое лето – с 53-го по 57-й год . Но в остальное время встречались нечасто : они постоянно гастролировали , я же был загружен учебой . С Вольфом Григорьевичем мы общались в основном по телефону , а с Аидой Михайловной обменивались письмами . Бывало , она говорила : « Мы уезжаем , но ты все равно пиши на наш домашний адрес до востребования . Вернусь – прочту ». Случалось , я забывал ответить на письмо или перезвонить – молодости свойственна бе залаберность : а , завтра успею , ну ладно , послезавтра . Что , разумеется , огорчало Мессингов . Аида Михайловна , когда была на меня сердита , называла меня не Левой , как обычно , а Левушкой , нарочито растягивая первый слог : « Лееее-вушка , почему Вольфу Григорьевичу приходится звонить в твой институт , чтобы тебя разыскать ?»
О том , что я женился , я сообщил им в очередном письме – Мессинги опять колесили где-то на гастролях . Аида Михайловна ответила , что они скоро будут выступать в наших краях и обязательно заедут в гости , чтобы нас поздравить . Но как раз в это время нас с женой Беллой ( она училась вместе со мной ) отправили на практику в другой город , поэтому Мессингов встречали только мои родители . И подарки на свадьбу принимали тоже они . Вольф Григорьевич с Аидой подарили нам набор серебряных приборов и оставили конверт с деньгами . Родители пытались отказаться . Но Мессинг настоял : « Что значит , не примете ? И хорошо , что не нуждаетесь , но у них молодая семья , им многое потребуется купить , и вообще , пожалуйста , не обижайте нас отказом ». А когда Мессинги засобирались в гостиницу , тут уж моя мама в свою очередь проявила настойчивость и никуда их не отпустила , положила спать у нас дома , в моей комнате . Кстати , материально Вольф Григорьевич старался поддержать меня и потом , когда после института я поступил в Москве в аспирантуру . А когда у нас с женой появились дочери Лена и Рита , он стал дарить подарки и им . Помню , мне было очень неловко брать у него деньги , я отказывался , а Мессинг сердился : « Не возьмешь ? Аидочка , отправь ему деньги переводом , пускай ходит на почту !»
К тому времени они уже поселились в собственной однушке на « Соколе », и у них дома я всегда заставал сестру Аиды Михайловны Ираиду . Сейчас пишут , что она жила вместе с Мессингами . Я и сам поначалу так думал , как-то даже спросил : « Где же вы тут все помещаетесь в этой тесноте ?» Они ответили , что у Ираиды есть своя комната в доме неподалеку , и приходит она не каждый день , а только когда хорошо себя чувствует – ее часто мучил ревматизм . Считалось , что она помогает по хозяйству сестре и зятю , за что те ей очень признательны . Хотя какое там хозяйство ? Вольф Григорьевич с Аидой Михайловной в Москве питались в ресторанах , готовить было не нужно , разве что чай пили дома , – а кроме чайника на плите и чашек , я у них на кухне ничего из посуды не видел . Так что Ираида Михайловна у них в доме просто поддерживала порядок . А поселилась она в квартире на « Соколе » только после смерти сестры ...
Аида Михайловна болела долго и тяжело . История о том , что Мессинг предсказал дату ухода жены , известна . Я видел , в каком он был отчаянии , подолгу сидел у постели Аиды , держа ее за руку . А я тихо садился поодаль , чтобы им не мешать . Помню один их разговор : « Аидочка , ты же знаешь , я – Мессинг …» – « Да знаю я Мессинга , но я знаю и своего Вольфочку , с которым меня никакая смерть не разлучит ». Вольф Григорьевич резко встал и , держась за голову , вышел на кухню , его душили слезы . Аида Михайловна попыталась мне улыбнуться : « Лева , поддержи его ». Но для Мессинга в те страшные дни никого , кроме Аидочки , не существовало . Что я мог ему сказать ?
Что касается ассистентки Валентины Ивановской , она появилась у Мессинга спустя продолжительное время после смерти Аиды Михайловны . С Ивановской мы познакомились у Вольфа Григорьевича дома в 1961 году , я специально приезжал в Москву его навестить из Гомеля , куда мы перебрались с семьей . Теперь уже письма мне писала Ивановская , думаю , это ее Мессинг попросил , сам же он , как всегда , ограничивался короткими звонками мне на работу , так как в нашей гомельской квартире телефона не было . Помню , зимой 67- го , когда я занимался с пациентами детского отделения нашей психиатрической больницы , меня окликнул главврач : « Лев Фаустович , вас разыскивает Мессинг . Он уже вторые сутки в Гомеле с гастролями и не может с вами связаться . Очень вас прошу передать Вольфу Григорьевичу , что мы приглашаем его в качестве почетного гостя . Нам , психиатрам , очень ценен был бы его опыт ». Я бросился звонить в гостиницу , меня соединили . Мессинг , услышав в трубке мой голос , очень обрадовался : « Лева , приезжай немедленно , ведь уже час дня , а вечером концерт !»
Это означало , что на общение у нас совсем немного времени : три-четыре часа до выступления Мессинг вообще ни с кем не общался , сосредотачивался . В гостиницу со мной увязался коллега , председатель про-⇔67⇒6фкома больницы . И вот мы с Вольфом Григорьевичем тепло обнялись , он сказал , что соскучился , что вечером у него концерт , после которого
7 ( 155 ) июль 2016 67